Если бы планета начала произвольно замедлять или ускорять свои движения, то легко можно представить все губительные последствия. Потому так важно усвоить значение ритма. Говоря о человеческом труде, следует постоянно настаивать на ритме. Труд, постоянный и ритмичный, даёт лучшие следствия. Труд Братства тому служит примером. Необходим ритм, ибо он утверждает и качество труда. Любит труд познавший ритм. Но магнит любви не легко напрягается. Без него возникают осуждения и отвращения. Без него происходит утеря качества и трата времени и материалов. Нужно чаще повторять о ритме труда, иначе даже даровитые работники утеряют устремление.
Производство негодных предметов есть преступление против народа. При устремлении в Беспредельность нужно думать и о качестве всего труда. Каждое Учение, прежде всего, заботится о качестве, тем самым каждый труд должен стать высоким.
При разрастании областей труда качество сделалось особенно насущным. Сотрудничество разных областей потребует и одинакового высокого качества — это относится как к умственному труду, так и к физическому. В области умственного труда заметно расхождение устремлений. Мнения могут быть различны, но качество их не должно быть уродливо. Может быть большое знание и малое знание, но оба могут братски следовать в познавательном устремлении. Не будет убийства знания. Ведь такое убийство равняется отнятию жизни. Сколько зародышей достижений могли быть удушены убийцами знания.
Ценно не только знание, но также ценен процесс добывания знания. Когда-то философы приравнивали к высшему наслаждению такой процесс. Чем глубже он может быть восчувствован, тем больше радости. Но если в накопление знания вмешается рабство самости, то не радость, но желчь вскипит. Борьба неразрывна с накоплением знания, но и она будет сокровищем добычи. Все пути знания не будут человеконенавистными.
Ещё углубляем понятие настроения. При передаче на расстояние нередко замечается какое-то препятствующее обстоятельство, что-то окрашивает мысли и даёт им иное значение. Человеческое настроение окрашивает целую жизнь в нежданные краски. Наши настроения зовутся молчаливыми мыслями. Они не претворяются в слова, но влияют на мысленную энергию. Можно легко представить, что и отправитель, и получатель находятся в противоположных настроениях, значит, передача мыслей не будет точной. Из этого не нужно заключать, что передача мысли не может быть совершенной, она может быть истинно точной, когда предусмотрены привходящие условия. Из таких условий настроение будет наиболее уявленным, но урегулирование его вполне возможно. Организмы, братски настроенные, будут звучать без наносных наслоений.
Некоторые ученики низших степеней опасаются повыситься по лестнице восхождения, чтобы избежать ответственности, которая возрастает с каждою ступенью. Такие легкомысленные ученики даже полагают, что на низших ступенях их пребывание занимательнее. Они удовлетворяются физическими явлениями материализации и тому подобными безответственными занятиями. Но они знают, что затем каждый ученик должен явить себя в каждодневном труде и выносить натиск хаоса. Не так приятно это для легкомысленных. Таким путём и само Братство покажется им трудным.
Люди надеются — вот пройдёт оно, самое трудное, но за ним начнётся сладкая Амрита. Что же подумают люди, если сказать им, что за трудным придёт труднейшее? Может быть, люди попытаются соскочить с пути человеческого? Но куда же им уйти? Только тот восчувствует сладость Амриты, кто не устрашится труднейшего.
Будем наблюдать апостатов, появляющихся во всех веках. Можно заметить многие общие черты их предательства. Также можно заметить, как они по кармическим путям находили подход к лицам, явление которых было ненавистно тьме. Можно усмотреть те же приёмы лжи, которые они употребляли на разных языках. Но также можно утверждать, что ни одно предательство не омрачило имени гонимого, — так говорит истина всех веков.
Можно находить необычные записи о небывалых попытках тьмы ниспровергнуть зачатки знания.
Различны виды ожидания: есть ожидание открывающее, но есть и ожидание пресекающее. При первом — ждёт сердце, но при втором — ждёт «я», самость. Мысль, даже самая высокая, с трудом долетит через забор самости. Она поникнет на острых кольях самости. Зазубрена самость, изломана завистью и звериною злобою. Такая встреча не может допустить мысли прекрасной. Много заметного происходит в процессе принятия мысли. Бывает миг затишья перед прилётом высшего Вестника. Но надутая самость разве почует этот миг сладчайший? Сердце, только оно умеет преисполниться ожидания. Только сердце не завопит — я жду; премногая самость звучит в таком «я». Но ожидать сердцем — это уже предчувствовать. Много радости в таком чувстве. Древние называли его проводником. Утверждаю, что предчувствие есть уже открытие врат. Сердце — радушная хозяйка, оно предусматривает, как встретить гостя далёкого. Нужно напрячь лучшие чувства, являя встречу мысли.
Говорят, что мысль нужно встречать в молчании, такое условие полезно, но ещё не вполне выражает всю тонкость ощущения. Именно торжественность будет лучшим определением. Но для торжественности нужна чистота сердца.
Врач может чувствовать торжественность, даже вид болезней не затемнит сердце, горящее помощью ближнему. Удивительно наблюдать, как добро становится целебным. Сострадание имеет корни лишь в сердце. Так накопляются качества братские.
Под влиянием мысли можно не слышать даже близкую музыку — так доказывается сила мысли над физическим организмом. Так же точно среди волн жизни можно не замечать касания руки Брата, но она может всё-таки принести равновесие. Ведь и музыка, хотя и не услышанная, помогает возвышению мысли. У Нас называют неощущённое касание Брата словом тайным. Оно не выражается словесными знаками, но оно отражается на сердце, поэтому сердце зовётся отражением Братства.
Не считайте нелепостью показание трёх авиаторов, увидевших на большой высоте коней. Такое видение возможно по нескольким причинам. Само движение может вызывать образы, связанные с самим движением, затем и быстрота может содействовать явлениям из Тонкого Мира. По-прежнему нужно советовать замечать подобные знаки. Не нужно непременно считать их какими-то предзнаменованиями, но следует принимать их как факты из сфер Тонкого Мира. Не мало подобных проявлений, но крайности отношения непозволительны. Или к ним относятся презрительно, или с нелепым преувеличением. Разумное наблюдение редко встречается.
Особая наука — уметь найти разумное отношение к разным предметам. Такое отношение рождает истинное понимание Братства. Сохранение сокровенных понятий покажет развитие сознания.
Быстрота движения до известной степени способствует сношению с Тонким Миром. Вихрь движения как бы сметает пыльную оболочку низших слоёв. Вертящиеся дервиши, или американские трясуны, или сибирские прыгуны основываются на таких движениях. Но тем самым они подтверждают, насколько недопустимы такие насильственные нагнетения энергии. Низшие слои не должны быть насильственно физически преодолеваемы. Правильный путь через естественное духовное восхождение. Явление Братства именно помогает такому яснопрекрасному восхождению.
Могли замечать необычные пространственные токи такого напряжения, что они пересиливали мысленные посылки. Явление редкое, и тем более следует его отметить. Неистовые пространственные токи не продолжаются долго, потому очень замечательно их наблюдать. Они не могут быть продолжительными, иначе они произвели бы катастрофу. Само равновесие не может не противиться им, но каждый такой момент опасен. Называем это — бездною вихрей.
Внимательное наблюдение тем нужнее, что невозможно представить себе, как иногда может произойти важное явление. Только очень утончённый организм может почуять как бы зов. Ему захочется внезапно понаблюдать. Нужно быть готовым прийти на такой зов.
Не легко собрать братство в полном созвучии. Пусть будет малочисленная группа, но без противоречий; и сойтись, и разойтись легче малому сборищу. Всякая насильственная связь противна понятию Братства. Даже пусть будут лишь трое, но их согласие будет сильнее колебания сотни. Колебание и смущение будут вредны не только людям, но и космически.
В давние времена назначались длительные испытания, чтобы собрать ядро духовно согласное. Но одна длительность не решает задачу подбора. Годы и годы может таиться семя злое. Чувство сердца может лучше подсказать. Слишком легко люди употребляют понятие высшее, но лишь немногие умеют хранить с полною любовью. Такое хранение не в жестах и поклонах, но в сердечной неразрывной привязанности. Для одних связь будет оковами и узами, но для других она есть лестница восхождения.
Невежды с омрачёнными сердцами скажут — туманна такая лестница, — ибо им по ней не взойти. О Братстве тем более нужно уяснить, что уже скоро люди будут искать сотрудничества. Всякое ободрение такому сотрудничеству будет нужным. Так во всём мире будет проявляться уважение к труду. Труд будет противоядием против золота. Но много раз придётся говорить о красоте труда.
Говорится — без глупости Земля была бы раем. Ошибочно утешаться, что теперь глупости меньше, чем в древности, — даже злее она теперь стала. Каждая усовершенствованная глупость особенно опасна в игре со взрывчатыми веществами. Не думает глупость о будущем. Мысль не беспокоит её об эпидемиях. Много видов новых болезней, но будет ещё больше. Появление Братства будет озоном среди отравленных развалин.
Электрический аппарат даёт разряды, когда в нём накопляется энергия. Он не хочет поразить некоторых людей, но достигает оказавшихся вблизи. Также и возвратный удар психической энергии поражает прикоснувшихся со злою целью. Носитель не желает никого поразить, но всё же начальная энергия посылает разряды, когда ей противостоит враждебная сила. Так обратный удар не посылается, но вызывается враждебною силою. Конечно, где всеначальная энергия мощнее, там и удар её будет сокрушительнее. Было бы непростительной ошибкой обвинять носителя мощной энергии, что он сокрушает кого-то. Не он, но нападающий сокрушает себя.
Работоспособность должна быть воспитана, иначе она может пробыть в дремотном состоянии. Также и работоспособность в Тонком Мире должна быть развиваема. Но путь к этому должен соответствовать условиям Тонкого Мира. Много земных способов для приближения и осознания Тонкого Мира, но никакая насильственная условность не может создать лучших сочетаний с Тонким Миром. Как во всём Бытии, нужно естественное осознание сотрудничества. Оно может быть осознано или менее осознано, но оно должно наполнить чувствознание. Человек должен постоянно чувствовать себя в двух Мирах. Не Говорю об ожидании смерти, ибо она не существует, но Говорю о труде, как земном, так и тонком. Такое прилежание к труду тонкому вовсе не должно отрывать от труда земного, наоборот, оно лишь улучшит его качество. Напрасно люди не думают о Тонком Мире — и во снах и наяву они могут мысленно принимать участие в самых возвышенных заданиях.
Наполняясь возвышенными заданиями, человек готовит себя к таким же областям. Постепенно он настолько сживается с таким образом мышления, что он начинает всецело принадлежать к столь же прекрасной жизни в Тонком Мире. Земная жизнь есть миг, который не имеет соизмерения с Высшим Миром, потому разумно и в кратком мгновении почерпнуть пользу для длительного.
Братское сотрудничество приближает к возвышенным заданиям.
Опытный пловец с высоты бросается вглубь вод. Он ощущает смелость и радость, возвращаясь на поверхность. Так и сознательный дух погружается в материю плоти, чтобы вознестись опять в горние сферы. Опыт делает такое испытание радостным. Нужно среди земных проявлений находить сравнения с Высшими Мирами. Путник является также полезным примером. Сравните ощущение путника с хождением по Тонкому Миру и получите лучшую аналогию. Также припомните разные виды путников и получите точную картину жителей Тонкого Мира. Кто-то вообще боится даже подумать о пути. Кто-то мечтает о выгоде; кто-то поспешает на помощь ближнему. Кто-то горит злобою; кто-то ищет знания. Можно представить себе все особенности путников и решить, кому из них путь будет легче.
Устрашающиеся путники для пути вообще не пригодны. Можно ли представить себе пловца, боящегося воды? Также вреден страх перед продвижением в Тонкий Мир. Лишь твёрдость и стремление к Высшему могут способствовать восхождению. Устремлённый к любимому не считает ступеней лестницы. Так нужно полюбить, чтобы достигать.
Стояние на дозоре есть признак расширенного сознания. Многие вообще не понимают, что' есть охрана самого драгоценного. Нельзя надеяться на тех, кто не знают о ценности. Но можно радоваться каждому неусыпному стражу.
Крияшакти, во всей неисчерпаемости, была ведома людям с незапамятных времён. Употребляю индусское название, чтобы указать, как давно люди уже вполне точно определили эту энергию. Неужели мыслители нынешние отстанут от своих праотцев? Настолько сейчас мыслительное творчество находится под сомнением, что оно включается в гуманитарные предметы. По современной терминологии мыслительная энергия скорее должна входить в физические науки. Так пусть нападающие на энергию мыслительную найдут себя в стане невежд. Не думайте, что Говорю нечто новое, к сожалению, мало достойных познающих и, таким образом, самые естественные предметы остаются в соседстве с каким-то чародейством. Потому необходимо рассеивать суеверие и невежество.
Особенно трудно помочь людям, вовлечённым в карму. Можно заметить, что каждое доброе действие встречает какое-то противодействие от самого, кому помощь посылается. Тем подтверждается наличность особой энергии, называемой охранительницей кармы. Утруждающие карму как бы встречают отпор. Каждый может припомнить, что его полезные советы вызывали отпор, самый необъяснимый. Люди, считавшиеся разумными, иногда начинали говорить вопреки своей пользе. Следует тогда искать причину в кармических причинах. Хранительница кармы очень сильна.
Молния мысли иногда может быть видима. Редкое явление, но нужно ценить, когда проявление энергии мысли достигает такого напряжения. Пусть люди пока считают такое проявление сказкою, но будет время, когда токи мысли будут исследоваться и измеряться.
Гималайские сияния наблюдались многими учёными, но всё же для невежд они остаются под сомнением. Также и нежгучее пламя Гималаев, хотя его наблюдали и прикасались к нему, по-прежнему остаётся в сказочных пределах. Каждое световое явление имеет в основании энергию, но такая сила отрицается. Даже световые звёзды или вспышки, видимые многими, относятся к глазным ненормальностям. Конечно, этому убогому пониманию противоречит, что такие явления видимы одновременно несколькими людьми. Но обычно люди не осведомляют друг друга об ощущениях и видениях. Таким образом, многое остаётся незамеченным. Потому и молнии мысли для большинства будут лишь фантомами. Между тем многие животные называются электрическими, ибо сохраняют в себе значительный запас энергии. Также и некоторые люди могут быть названы электрическими. Неужели трудно представить, что их мыслительная энергия может быть видима как сияние вспышки, особенно когда может произойти скрещивание токов? Нужно уметь держать глаза открытыми. Нужно потрудиться наблюдать, иначе много замечательных явлений пройдёт незамеченными. Гималайские сияния могут быть достаточным примером.
Те же напряжения энергии имеют и целебные качества. Так, например, молния мысли очень полезна для зрения. Но нужно не только видеть её, но и осознать значение этого явления. В древности называли эти молнии прозрением. Также и другие световые явления могут иметь целебное значение.
Вот мы говорили о работоспособности как в земном, так и в Тонком Мире. Но одна работоспособность есть лишь возможность к преуспеянию. Требуется и полюбить всем сердцем стремление к тонкой работе. Она может проявиться каждое мгновение, и для неё должно отставить все другие помыслы.
Степан Викентьевич Стульгинскис принадлежит к первому, довоенному поколению рериховцев, которые первыми восприняли идеи Учения Живой Этики. Читателям его имя также известно по труду «Введение в Агни Йогу».
Вы можете купить полное Учение Живой Этики (в 16 томах) 
